Перед поездкой в Турцию сложился не самый лучший событийный фон. Если регулярные теракты относительно турецких силовиков уже перестали быть новостью, а попытка государственного переворота медленно уходила в прошлое, то убийство Российского посла в Турции Андрея Карлова стало событием месяца. Последний же теракт произошел в новогоднюю ночь, когда мы уже ехали в аэропорт — в ночном клубе Стамбула расстреляли 39 человек. С учетом моих интересов в области инфраструктуры поездка предполагала быть непростой. Но вопреки ожиданиям и к счастью, ни одного серьезного эксцесса за всю поездку не произошло. Тем не менее, снимать пришлось аккуратно и не особо попадаясь на глаза большому количество полицейских и разного рода охранников.

Первый раз мне запретили снимать на станции метро Еникапы (Yenikapi) во время пересадки по пути из аэропорта. Никаких скандалов, просто охранник попросил больше не снимать. Это сразу задало напряжённый фон всей поездки и эта напряжённость увеличилась, когда мы вышли на поверхность.

С момента теракта в ночном клубе прошло около десяти часов, убийцу к тому моменту еще не нашли. В Турции действовал режим чрезвычайного положения. На входе в метро проводился тотальный досмотр. Волонтеры в полицейских жилетах обыскивали всех входящих. Полицейские, видимо какой-то специальный отряд, стояли немного в стороне. У всех одинаковые позы: автомат держат двумя руками на уровне груди дулом вниз, большой палец расположен в районе спускового крючка. Зрелище немного жуткое, но потом привыкли.

По улицам сновали странные молодые люди в чёрных одеждах, накинутых капюшонах и закрытыми шарфами лицами. Это потом мы поняли, что капюшон и шарф — это распространенный способ защититься от холода. Но в первые минуты в тёмной подворотне было не по себе.

На следующий день стало как-то легче. Время суток было светлое, да и подались мы в район топовых достопримечательностей. Куда бы мы не входили: в собор Святой Софии, торговый центр или железнодорожную станцию — везде досмотры с использованием интроскопа. На станциях метро проще — просто выборочный досмотр, чем ближе к центру, тем жёстче. На той же станции Еникапы досматривали вообще всех. Меня останавливали примерно в половине случаев, особых допросов не устраивали, но всегда интересовались откуда я приехал.

Помимо первого случая, не фотографировать меня попросили еще дважды, видимо хорошо удавалось не попадаться на глаза. Второй раз был в Анкаре. Тогда выйдя из поезда я устроил своеобразную проверку. Встал рядом с охранником и стал фотографировать статую с котами у какого-то здания. Охранник запретил. Уже по возвращению домой я выяснил, что это была мэрия Анкары.

Третий раз был в городе Конья. Так получилось, что из поезда я вышел последним. Не было уже ни пассажиров ни машинистов в кабине. Из-за тумана, видно было метров на 50 и ни одной живой души вокруг. Я сделал пару фотографий и уже прошел пол платформы до выхода. Тут нарисовался охранник и устроил мне разнос. Ничего особенного, типичное поведение РЖД-охраны. Но если с нашими охранниками мои права мне понятны, то с турецкими всё сложнее, особенно с учетом режима чрезвычайного положения. «Моя твоя не понимать» сделала своё дело и не обращая внимания на крики уже успокаивающего охранника я двинул в сторону гостинцы.

Забавный случай удалось наблюдать на площади Султанахмет у Святой Софии уже после возвращения в Стамбул. Было поздно, туристов почти не осталось. На огромной площади бродило человек пятьдесят. В один момент половина из них собралась в углу площади, погрузилась в полицейский автобус и уехала. Все были в штатском.

Но самый интересный случай произошел по дороге в аэропорт. В метро к нам подошел высокий статный мужчина в плаще. Во время разговора, на ломанном английском, он как бы невзначай поинтересовался не журналист ли я. Потом рассказал, что раньше работал в полиции, и Турция вместе с Россией ведут борьбу с мировым империализмом. Выразил сожаления по поводу убийства Российского посла и назвал убийцу «змеей», уточнив, что тот был действующим полицейским. Вспомнил, что сын его дяди был знаком с послом и очень положительно о нём отзывался.

Ощущение, что за мной присматривают, не покидало меня всю поездку. Больше камер наблюдения, чем в Турции, я видел только на площади Тяньаньмэнь в Пекине.